В 1942 году фронт приближался к Куйбышеву. В военной столице СССС готовились встретить врага с запада, со стороны Волги. Так появились оборонительные сооружения на берегу. Многие из них уничтожены, а здесь - в санатории ПриВО - до сих пор смотрят на Волгу узкие щели дзотов.

После войны укрепления будут расширены и подготовлены как пункт оперативного управления и бомбоубежище на случай ядерного удара. Попытка разумного их использования останется тщетной.

 

Силуэт Ерышева с огромным рюкзаком за плечами неожиданно исчез. Раздался громкий всплеск. Над водой был один рюкзак. Потом появилась ерышевская борода и он, отплевываясь, крикнул:

- Сюда не ходи - яма! Ухватись за что-нибудь и дай руку.

Дать руку ему не удалось. Под тяжестью рюкзака и огромных сапог телережиссер пошел под воду. Его вытащили за рюкзак. А пока тащили, Володя Котмишев кричал на оператора Сашу Соловова:

- Снимай, снимай быстрее, пока не вытащили! У меня вспышка не работает.

Когда Серегу уже почти вытащили, вспышка заработала, и Володя попросил Ерышева повторить. На что тот ему ответил:

- ... ... ..!

 

Этот вход в подземную Самару мы искали долго. Знали, что в районе санатория ПриВО и генеральских дач обязательно есть входы в подземные коммуникации, но недели две поиски были безрезультатными. Наконец, на одной из генеральских дач нашли погреб, переоборудованный из такого входа. Нынешний владелец дачи наотрез отказался разобрать кладку стены погреба, но подсказал где искать другие входы в подземелье. Один из них, по его словам, находится в бильярдной комнате санатория ПриВО. Попасть туда мы не смогли.

Нам помог один из бывших военных. Он посоветовал пройти в подземные укрепления со стороны Волги. Там мы и обнаружили остатки военных сооружений. Метрах в тридцати от берега невысокая бетонная стена с заложенными кирпичами амбразурами. Вход заварен толстой стальной плитой. Кладка в одной из амбразур оказалась частично разобранной. Через эту дыру и двинулась наша экспедиция.

Внутри холодно. Особенно после дневной жары. Изо рта идет пар. По длинному коридору цепочкой продвигаемся вглубь горы по длинному горизонтальному коридору. Периодически попадаются тяжелые толстые железные двери. Сразу понятно, что убежище готовилось и на случай ядерного удара. Попадаются совсем маленькие комнаты, напоминающие камеры. Возможно, как камеры они и планировались.

В одном из помещений электростанция автономного энергоснабжения - дизель "Сталинец". Под дизелем пустая бутылка из-под шампанского. В следующей комнате баки зеленого цвета - система очистки воздуха. В коридоре на повороте пролом в стене. Максим Феофанов пролез туда свободно, а вот доставали его все вместе. В кромешной тьме, когда фонарик вырывает из пространства только маленькое пятнышко света, адекватность восприятия окружающего изменяется. Максим, например, был уверен в том, что его кто-то держит сзади за телогрейку. Но держался при этом достойно. Спокойно. Оказалось, что действительно телогрейку держал здоровенный крюк, которого Максим не заметил. Кстати, его глаз несколько раз находился буквально в сантиметре от этого крюка, так что последствия могли быть значительно серьезнее.

Далее коридор идет параллельно Волге и через двадцать метров сворачивает снова вглубь горы и круто вниз, метров на пятнадцать. Бетонная лестница, бетонные стены и полукруглый бетонный свод. Вдоль стен многочисленные кабели. Из стены торчат держатели для перил. Лестница ведет прямо в воду. Здесь три тяжелые двери на винтовых замках и вход в нижний ярус.

Весь ярус залит ледяной водой. По колено и выше. Вода, скорее всего, попадает сюда во время паводка на Волге. Грунтовые воды затопили бы помещения полностью, ведь подземелье гораздо ниже уровня воды в Волге. Уходим направо вдоль коридора. Слева комнаты для жилья. В спальне железные панцирные кровати. Справа - технические помещения. Какие-то пульты, многочисленные трубы и вентили. Великолепно сохранился туалет.

За очередной дверью луч фонарика проваливается во тьму. Помещение для подземных сооружений огромно. Это конференц-зал. В воде плавает паркет. Штукатурка и лепнина на стенах и потолке хорошо сохранилась. Абсолютно новенькая свисает с потолка люстра. На ней сохранилась даже позолота. На двери висит огромными хлопьями неизвестная плесень.

Коридоры нижнего яруса подземелья полностью выложены мелкой кафельной плиткой. Десятилетиями коридоры заливает вода, но ни одна плиточка не отвалилась.

Вперед по коридору уходит Ерышев. Вот тут-то он и ухнулся в яму, которая оказалась шахтой от лифта. По расположению кабины лифта и груза-натяжителя мы определили, что под нами еще не менее двух этажей. Но туда без спецснаряжения не сунешься.

По требованию мокрого Ерышева поднимаемся вверх по лестнице, которая идет вокруг шахты лифта. Деревянные перила - как новые. Семь этажей вверх. Далее площадка и коридор в сторону до другой площадки. С нее вверх под углом градусов в тридцать и в разные стороны уходят коридоры. Поднимаемся по левому до конца. Выход заварен стальной плитой. Через щели пробивается дневной свет. Снова вниз и вверх по второму коридору. Выход завален ветвями деревьев и мусором. Но выбраться можно.

Виктор Котельников полез вверх. Мы подталкиваем и поддерживаем его снизу. Виктор рассказывает:

- Памятник какой-то... Здания... Собака... Тащи!..

Мы сначала не поняли, но когда Витя судорожно засучил ногами, мы отскочили. Он свалился на бетонную площадку и сказал:

- Дергаем отсюда!

Только теперь мы увидели на фоне дыры наружу удивленную морду немецкой овчарки.

- Мужики, тут главное - не бежать, - шепотом посоветовал Саша Соловов. - Она же поднимет лай и тогда нас здесь и возьмут.

Мы стояли, не двигаясь. Вдруг собака, совершенно неожиданно для нас, убежала, громко заскулив. Причем скулила так дико, что нам самим стало страшно.

На обратном пути молчали. Опускаться снова вниз было тяжело. На всех нагнала страху и дверь, сама по себе закрывшаяся за нами. Сначала мы остановились, как вкопанные. Потом попытались открыть дверь. Бесполезно. Быстро пошли к выходу.

В наклонном коридоре мы оставили товарища с ярко выраженным радикулитом. Походы в ледяной воде ему были воспрещены. Тот тоже стоял белый, как мел. В течение последних нескольких минут он, по совершенно непонятным причинам, испытывал приступы страха. Только на солнце волжского берега мы, наконец, пришли в себя. Желания вновь спускаться в катакомбы ни у кого не возникало.

Спустились туда еще раз только через неделю. После того, как там побывала исследовательская группа Германа Погребельного. В отдельных местах аппаратура группы обнаружила источники низкочастотных колебаний около 7 герц. По его словам все двери на нижнем ярусе были открыты.